Дом и война маркизов короны - О`Санчес

— Казнен. Казнен за воровство и лихоимство.

Не кто иной, как Хоггроги, выборочно проверив поставки сукна для ратников Гнезда, отдал его накануне в руки «домашнего» палача (этот жил на отшибе и нелюдимом, но приравнивался к старшим слугам: семь червонцев), тем не менее, порядок вызова и доклада установлен издавна и доказал свою воспитательную полезность, так что нет смысла его менять, а стоит соблюдать. Однако, в такой торжественный день маркиз Хоггроги Солнышко был почти ко всем весьма милостив, вовсе не гневен, и этого от него ждали.

— Ратник Реми из Храма!

— Я, ваша светлость!

— Сей ратник присягнул нам на верность совсем недавно, будучи потомственным дворянином, начал службу в Ореховом полку ратником простым, а ныне дослужился до десятника. Дослужился в боях, на пограничных заградах. Храбр, умен, честен, трезв. В этот день я решил продвинуть его по службе, в расчете на его ум, способности и дальнейший рост. Реми из Храма, на выбор тебе: десятником в дружину, либо сотником, но уже не в Ореховый, а в полк Тихой воды. Выбирай.

У Реми из Храма порозовели скулы. Да, дворянин хорошего рода, он долгие месяцы тянул лямку обычного ратника, среди простолюдинов. Выбился в десятники, но все-таки не предполагал, что за ним наблюдают, оценивают и так скоро дадут возможность продвинуться дальше. Выбор — все знают — равноценный, подвоха в нем нет: что бы ты ни взял — поймут верно и без задней мысли, все зависит лишь от собственной склонности. Честолюбив, хочешь быть чаще на виду у его светлости, не боишься ввязываться в самые тяжелые сечи — твой путь десятником в личную дружину. Хочешь самостоятельности и немедленной власти — выбирай чин сотника в боевом полку — там тоже представится немало возможностей голову сложить и славу снискать. Там и там можно продвинуться выше… а можно и на месте застрять. Денежное и иное довольствие там и там — примерно равное.

— В сотники, в полк.

— Да будет так.

Ну, теперь, поскольку войска еще не в походе, сегодня вечером и до утра будет щедрая отвальная от Реми сотне своего прежнего полка, из своих же наградных денег, но уж тут не жалко!

— Нута, ты где, не вижу тебя!

— Я здесь, здесь, ваша светлость! — Толстуха колобком выкатилась из-за плеча его светлости и поклонилась, придерживая рукою тяжелую плоть под сердцем. Худого она не ждет, вроде бы не за что, ну а вдруг…

— Сдашь ключи имущнику, завтра же.

В толпе слуг не удержались и ойкнули: вот этого никто не ожидал, вроде бы Нута ни разу в немилость не попадала.

— Д-да… ваша светлость…

— Мне ты была нянькой и мамкой когда-то… Желаю, чтобы ты и сыну моему старшею нянькой служила. Хочешь ли?

Слезы брызнули по толстым щекам, Нута всей своей грузностью осела на колени, потрясенная оказанной милостью. Она ведь и так уже использовала каждый миг, каждую возможность, чтобы быть полезной ее светлости. Своих-то детей у нее не было, а они такие… славные!

— Да, ваша светлость. Хочу-у-у!..

В зале засмеялись: очень уж потешно толстуха мычит. Перед его светлостью — вон как стелется, а для большинства челяди — она строгая старшая! Вроде бы и низвергли ее только что с теплого и важного места, однако же вынянчить одного маркиза, а затем и сына его — честь велика! Почет велик. И влияние у нее в Гнезде на ближайшие пятнадцать лет — не уменьшится…

— Подберешь сама, лично подберешь — двух кормилиц, чистых, благонравных, надежных, с тем чтобы они потом и в мамки перешли, а сама — главною нянькой назначаешься, над всеми мамками и няньками, сколько их ни будет… Тури, ты довольна?

Маркиза без слов покивала, не пряча ни от кого улыбки и повлажневших глаз: уж она так и этак примерялась, как бы подвести, не рассердив, грозного мужа к этому разговору — а он сам все угадал, сам все решил наилучшим образом.

— Имущник мой верный, Модзо Руф. Даю тебе сроку два года: найди себе преемника. Сам после этого — на выбор: дам тебе дворянство и имение в любом месте удела, где пожелаешь, либо к матушке имущником, пока силы и зрение позволят. Выбирай. В любом случае, оставляю за собой надежду беседовать с тобою о разных полезных и любопытных предметах бытия.

— Я бы к ее светлости попросился, если ей будут угодны мои скромные услуги.

— Угодны, мне угодны, да ты раньше-то преемника ищи, что же мне два года среди разора жить? Хогги, друг мой! Это я так ляпнула насчет разора! Мне, кроме Модзо, никого не нужно, я его сколько надо подожду, все у меня есть, всего в достатке.

— Хорошо, пресветлая матушка моя, но пусть все будет, как ты скажешь, а не как я скажу… Обсудим позже.

И этот вопрос улажен легко и ко всеобщему согласию. Впрочем, с крутым на решения и расправу повелителем всегда и все склонны соглашаться, особенно снизу.

— Рыцарь Рокари Бегга!.. Выйди сюда. Отныне — ты мой единственный сенешаль, с правами низшего и среднего суда во всех моих пределах. Встань на место.

В зале даже ойкнуть никто не посмел: вот она, главная новость!

— Рыцарь Марони Горто, друг и сподвижник моего отца, мой друг и сподвижник. Встань рядом со мною. От Его Величества привез я баронскую грамоту на твое имя…

Вот теперь ахнули все и безо всякого стеснения!

— …но — что это за грамота без земли? Жалую тебе на почет и кормление лен, который у Соленой губы, с городками. С правами низшего и среднего суда. С сохранением права сенешаля на высшую смерть (то есть, за любое преступление, либо проступок — не иначе как от меча именно его светлости и никого больше! Это — большая честь. — Прим. авт.) и права же сенешаля на свободный доступ ко мне в любое время и в любом месте. А буде заведешь ты семью и ребенка мужеского пола…

— Не заведу, ваша светлость!

— …Переведу лен в наследную вотчину для тебя и потомков твоих. Доволен ли?

— И еще как, ваша светлость! — Новоиспеченный барон Горто заржал, словно молодой конь, и от избытка чувств лязгнул мечом о ножны! В бароны — даже и мечты такой не было у старого рыцаря!

— Гм. Но всем этим ты полакомишься всласть позднее, да и то, если в живых останешься. Пока же — десять полков левой руки твои, барон, десять — правой руки — у сенешаля Бегга. Туроми — и их очень много — перешли наконец границу возле Пяти Скал, как мне сообщили гонцы только что, перед самым кругом. Война. Всем полкам, кроме охранных, полный сбор, выступаем в ночь, немедля. Вы еще здесь???

Глава 11

Помимо двадцати полков с заградами, есть у маркиза Хоггроги Солнышко и дополнительные военные силы. Речь даже не о дружине, хотя пять сотен отборнейших мечей — это сама по себе мощь, способная на разные самые рукотворные чудеса, особенно когда речь идет о круговороте жизни и смерти человеческой. Ополчение — вот тот запас сил, которым в случае нужды способны пользоваться маркизы Короны и пользовались иногда, вернее, крайне редко. Если ты барон или просто владетель вотчины в пределах маркизата и при этом верный вассал его светлости — будь добр сам защищать от внешних врагов тебе принадлежащее, ибо от внутренних усобиц и дрязг ты уже более чем надежно прикрыт мечом его светлости. Но случись нужда в немедленном подкреплении — поскачут посланцы его светлости во все концы удела, с повелением: выставить условленное и установленное количество мечей и луков, ратников пеших и конных, чтобы собрались они в назначенное время, в назначенном месте — в единую армию.